Воспоминания о Борисе Чурилове.
Жизнь каждого человека — череда эпизодов знакомств и принятия решений. Каждое знакомство и даже каждое общение влияет на принятие решения, порой жизненно важного и даже судьбоносного. Но понимаем мы значимость таких встреч и решений не всегда сразу, а иногда только через очень большой промежуток времени, иногда годы. Одной из таких встреч в моей жизни стало знакомство с Борисом Чуриловым. Для меня, подростка, это знакомство было настолько запоминающимся и ярким, что повлияло на мою дальнейшую судьбу. Впрочем тогда я об этом не догадывался.
Произошло мое первое знакомство с этим талантливым и очень интересным человеком приблизительно в 1983 — 1984 году. Сейчас сложно вспомнить точно год, ярким воспоминанием от этого года жизни осталось как раз только общение с Борисом Ивановичем. Этим летом мы с мамой отдыхали на базе Харьковского яхтклуба. От завода имени Малышева на Салтовском водохранилище была организована база яхтклуба с некоторым количеством яхт, учебным центром для детей и пирсами для яхт взрослых. Поскольку в то счастливое время моя мама работала в проектном институте завода мы имели возможность отдохнуть и пообщаться с интересными людьми, которые работали или занимались яхтингом. Вернее отдыхал я, а мама ко всему прочему была направлена по советской традиции в совхоз от завода на летние отработки. Вот так каждое утро мама уходила окучивать помидоры в Хотомлянский совхоз, а я оставался предоставлен сам себе. И надо сказать что было очень интересно узнавать новую для меня среду с яхтсменами, яхтами, пирсами, лодками. В один из таких дней мне и удалось в первый раз пообщаться с Борисом Чуриловым, хотя познакомили меня с ним несколько ранее. Знакомство произошло очень просто — Борис Иванович проходя мимо меня, шатающегося без дела по территории базы, сказал: «Пойдем со мной». Я также ответил: «Пошли, а далеко?». Оказалось что целью нашего похода была заготовка бересты для рисунка. Мы прошли в лес, за пределы огражденной территории клуба и далее гуляли по лесу до тех пор, пока не подошли к поваленной березе с довольно свежей берестой.
-
-
Максим, ты когда нибудь видел как рисуют карандашом на бересте, - спросил мой проводник.
-
Нет, если честно, я даже не знал, что на ней можно рисовать.
-
Вот и хорошо, сейчас найдем березу и я покажу.
-
Довольно быстро Борис Иванович снял с бревна бересту большими лоскутами и положил их в папку. Мы быстро вернулись на базу, Борис Иванович обработал собранную бересту, взял ранее заготовленный готовый лоскут и папку с прорезью для рисования, тут же, недалеко от сторожки базы, лег на песчаную теплую землю и стал рисовать. Именно в этот день, наблюдая за тем, как работает Борис Чурилов, я понял что познакомился с талантливейшим человеком, мастером рисунка на бересте и в тоже время великим в своей простоте человеком. Поразила не только его работа, которую Борис Иванович в этот день писал сразу начисто — по чистой бересте сразу штрихами наносил рисунок — но и та непосредственность и внутренняя теплота, с которой он общался со мной. Можно сказать что общение с ним стало основой для первого моего постулата по жизни: «Никогда не будь заносчивым и пафосным, оставайся всегда простым в общении».
Следующий эпизод общения с Борисом Чуриловым произошел через два дня. Я, освоившись в яхтклубе, стал ходить с короткой удочкой и садком, который мне выдали в сторожке яхтклуба (уже не помню кто выдал), на пирс ловить окуней. И в этот день я, о горе, утопил садок с рыбой. Переживал не из-за рыбы, а из-за чужого садка, который пытались найти знакомые ребята, умеющие хорошо нырять, но так и не нашли. И вот эпизод два — я пришел в сторожку (в слезах) и доложил Борису что утопил их садок. На что получил абсолютно неожидаемую реакцию — Борис заулыбался, зашел в сторожку (думаю он временно работал охранником яхтклуба) и вынес новый садок.
- Держи, наловишь рыбу — посолим, - Борис Иванович сказал это даже без тени досады об утопленном садке.
- Конечно посолим! - я был на седьмом небе от счастья что меня не ругали и даже «поддержали» новым садком.
Этот эпизод, как и первый, заложил в моем подсознание ключевые видения того как можно и нужно реагировать на незначительные потери. Еще через два дня мы действительно с Борисом Чуриловым засолили целую бочку окуней, которых я выловил в новый садок и впоследствии насушили из этих рыб «таранку».
Но, пожалуй, самым ярким эпизодом жизни в яхтклубе был следующий случай. Случай «утопления»!. В один из дней, а точнее вечеров, друзья мамы взяли меня с собой в поход на яхте.... за яблоками. В 50 км от яхтклуба ниже по течению реки был заброшенный сад лесника. Как говорили местные, лесник был вынужден бросить сад и уехать в город по семейным причинам. Поэтому созревшие к этому времени яблоки, как донесла разведка, требовали того, чтобы их собрали. И вот мы, в составе: друзья мамы (молодая пара), Борис Иванович, мама, еще один грузный человек, имени которого я не запомнил, пошли, как говорят моряки, на яхте за яблоками.
Был полнейший штиль, яхта постоянно меняла галс для того, чтобы хоть как-то идти дальше. Хорошо запомнились громкие окрики «Гик», которые звучали тогда, когда основной парус перебрасывали с одного борта судна на другой.
Дошли без приключений. И тут свою роль сыграл тот самый человек, имя которого я не запомнил. Наша яхта была крейсерская и причалить к берегу не могла из-за высокого киля. На помощь пришла маленькая одноместная учебная яхта с яхтсменом, которая прогуливалась неподалеку. Что заставило нас перегружаться на эту яхту посреди реки я не знаю. И также уже не знаю почему мы загружались на эту одноместную яхточку по три человека. В тот самый заход когда на яхту грузились я, моя мама (мама маленькая и вместе со мной ее посчитали как одного человека), Борис Чурилов и тот самый грузный человек яхта перевернулась от веса «большого» незнакомого. Я оказался под парусом и не умея толком плавать мог там, под парусом и остаться. Но меня тот самый незнакомый мне человек, который перевернул яхту своим весом, вытащил из под паруса и помог добраться до берега. Именно после этого произошло то, что стало для меня еще одним примером отношения к нетривиальным событиям в жизни — меня, почти утопленника, испуганного, но не подающего вида, Борис Иванович отправил босым и в одних трусах (переодеть то было нечего) лазить по деревьям и собирать яблоки. Уже много позже я понял что такой шаг был продиктован принципом «клин клином вышибают». Мой испуг надо было убрать, а для этого меня надо было отвлечь тем, что заставить босыми ногами лазить по старой коре больших яблонь. И этот прием сработал — меня уже не трясло от «купания под парусом» и яблок мы в тот день набрали 9 мешков за полчаса. Был неимоверный урожай огромных плодов, к тому же не червивых из-за близости хвойного леса.
Столь яркий эпизод моей жизни, наверное, подвел итог под общими впечатлениями от общения с Борисом Ивановичем, и, как бы это тривиально не звучало, научил быть более сильным морально, держать удар.
Мы еще несколько раз встречались Борисом Ивановичем в яхтклубе, ходили с мамой на его выставки. Но эпизод с погружением и «моральной реанимацией» остался в памяти как самое яркое впечатление, огранившее впоследствии мой характер и повлиявший на способность переносить всевозможные удары судьбы, которых было в жизни немало.
P.S.
В 60-х годах прошлого столетия Борис Иванович Чурилов изобрел уникальную технику рисования на бересте, которая впоследствии стала чрезвычайно популярной во всем мире. Можно сказать, что Борис Иванович возвел в ранг высокого искусства технику рисунка на бересте.
Не будучи профессиональным художником (после окончания школы в 1954 году он работал на заводах Харькова фрезеровщиком, сталеваром) Чурилов много путешествовал по Украине, России, Армении, Грузии, знакомясь с народным искусством этих республик.
В 1978 году Союзом художников СССР Б. Чурилову было присвоено звание Мастера народного творчества. В начале 1980-х годов была организована серия выставок его работ за рубежом. Так, в Париже прошла персональная выставка Чурилова, после чего Ассоциация «Франция – СССР» демонстрировала её на протяжении полугода в городах Франции. От Комиссии по делам ЮНЕСКО в Финляндии поступила аналогичная просьба о демонстрации миниатюр Чурилова в городах Финляндии. В 1982 году в Штаб-квартире ЮНЕСКО в Париже на юбилее «1500 лет Киеву» экспонировался цикл работ Чурилова, в которых автор представил реконструированный облик Киева до татаро-монгольского нашествия. Инициатором выставки былаУкраинская Комиссия по делам ЮНЕСКО. Эти зарубежные выставки имели большой успех и ещё больший политический резонанс. В 1982 году Указом Президиума Верховного Совета Украинской ССР Чурилову было присвоено звание Заслуженного мастера народного творчества Украины.
В последние годы жизни Борис Иванович изучал древнерусскую иконопись, активно сотрудничал с Харьковской епархией УПЦ, преподавал и вместе с женой Натальей Митрофановной создавал Харьковскую иконописную школу. Художник умер 30 декабря 2008 года.
Работы Бориса Ивановича.
Деревня Воробьи и остров Кижи.-1999г.-16х245-Борис-Чурилов
На реке Клязьме в лугуцерковь во имя Пресвятыя Богородицы Честнаго Ея Покрована устьи 1024x639
Св.митрополит Пётр закладывает Успенский собор Московского-кремля.1997г.28х23.
Церковь Покрова Пресвятой Богородицы на Нерли.1990г.17х24 Борис Чурилов
